ОТДАТЬ ЖИЗНЬ И ПРИНЯТЬ ВНОВЬ

«Потому любит Меня Отец, - говорит Господь, - что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин 10:17-18). Иудеи слышат Христа, но не разумеют и возмущаются в своих сердцах. Они не понимают и не принимают Его слов, которые действительно непросто уразуметь. Здесь нужен не только разум, но должно включиться и сердце, чтобы осознать и осмыслить то, о чем говорит Господь. А Он говорит о любви: «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь <...> Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15:13). Любовь, высшее ее проявление, граничит с тем, чтобы отдать жизнь, отдать до конца. Может быть, не «здесь и сейчас» и не так скоро, как это произошло после тех слов, которые Господь сказал о Себе, - совсем немного времени спустя Он был взят под стражу, потом отдан суду и распят руками беззаконных. Те, кто имел грех, распяли Безгрешного, не имеющего никакой вины, а в Его словах «отдаю жизнь, чтобы опять принять ее» была скрыта очень глубокая мысль.

Наша духовная жизнь в Церкви начинается с Крещения, когда символическим образом мы отдаем свою прежнюю жизнь – входя в купель и погружаясь в крещальную воду, мы как бы умираем, чтобы восстать и вновь принять свою жизнь. Здесь есть очень важный для каждого из нас образ. Физическая жизнь, жизнь по плоти когда-то кончится, придет время, и каждый из нас умрет. При этом мы не отдаем свою жизнь сами, а умираем, потому что так должно быть. Так будет всегда, пока существует этот мир. Любой человек умирает, и здесь нет никакого подвига. Подвиг же заключается в том, чтобы отдать свою жизнь ДОБРОВОЛЬНО. Господь говорит: «Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее». Отдача, вернее самооотдача, предание себя Богу до конца, - вот в чем заключается смысл этих слов. Речь не идет о том, чтобы тотчас лишиться жизни, хотя и такое случалось, но речь идет о том, что каждым мгновением нашей жизни, каждым дыханием, словом, мыслью и своим действием предавать себя Богу. Христос не сделал ничего другого, кроме того, чтобы явить людям Бога и Отца, прославив Его в Своей земной жизни.  Он не имел иного замысла, не совершил иного действия и не предпринял никакого другого шага. Все в Его жизни было посвящено одному – прославлению Отца, Который Его для этого послал в мир. Именно в таком смысле Христос отдает Свою жизнь, и Отец любит Его, потому что Он идет на добровольную самоотдачу, без принуждения и насилия.

Христос и Церковь представляют образ отношений, данный людям, чтобы служить друг другу до конца, помогая нуждающимся и обремененным. Исполняя дело веры, мы призваны служить Самому Христу, быть лично преданными Ему и в Нем сохранять личную преданность друг другу. Разделяя Христовы Тело и Кровь на Евхаристии, мы «нераздельно разделяем» между собой Самого Христа, Его жизнь и подвиг. Пусть в малой степени, несопоставимой с Его подвигом, но, по крайнем мере, мы ищем в том же направлении, а не где-то еще. Господь оценит намерения, помыслы, стремления и наше маленькое подвижничество в христианском смысле и скажет, что «вы возлюбили Меня, отдали свою жизнь за Меня, и Я вас люблю и передаю Моему Отцу. Он тоже вас любит, потому что вы отдаете свою жизнь, чтобы вновь ее принять». В этом и заключается ключ к уразумению Евангелия: отдать свою жизнь, чтобы вновь принять ее.

Бог не забирает у нас все, и Христос пришел не за тем, чтобы поработить людей, сделав из них бездумных роботов, исполняющих чью-то волю и более ни к чему не предназначенных. Он пришел, чтобы возвратить нам жизнь в ее полноте, в ее завершенности, в ее наиболее высоком проявлении, на которое только способен человек. Сами по себе мы ничего подобного не можем – Сын Божий делает нас способными на это. Подобно тому, как Сам Христос близок к Богу-Отцу, так и мы будем близки Ему через усыновление во Христе. Неведомый, невидимый, непостижимый, бесконечный Бог становится близким для нас и входит в нашу жизнь прикровенным, но действенным образом. Никак иначе мы не можем воспринимать то, что происходит на Божественной Евхаристии – если мы усомнимся хотя бы на секунду в действенности нашего воссоединения с Богом во Христе, то причастие станет для нас недействительным и может оказаться «в суд и в осуждение». Таково наше невероятно высокое предназначение и такое намерение имеет о нас Бог. В евхаристическом собрании мы отдаем себя друг другу и Богу, чтобы вновь принять свою жизнь в ином – просветленном и обоженном состоянии, отдать и принять добровольно. Никто у нас жизнь не отнимает, мы сами приходим, чтобы по своей воле предать себя Богу. Именно это ценит и любит Бог и воспринимает нас именно такими, какими мы предстоим перед Его Престолом во время Литургии, чтобы воссоединить во Христе с Самим Собою.

Христос дает нам власть жизнь свою отдать и вновь принять, иначе зачем она была бы нужна? Ни к чему хорошему, благому и доброму человеческая жизнь не приведет, пока мы живем сами по себе, вне братского общения, причастия и Церкви, то есть, в конечном счете, в отрыве от Бога. Если так проводить дни своей жизни, то никакой благодати мы не воспримем, и жизнь не возвратится к нам преображенной, чтобы мы снова приняли ее из рук Божиих – осознанно и добровольно. Смерть, как мы уже говорили, наступит для каждого человека, но это не будет добровольным и осознанным преданием себя, потому что смерть наступает принудительно. Но даже и в смерти есть определенный смысл – будучи приуготовленными к ее акту, независимому от нас, мы проходим его небезнадежно, беструдно и без отчаяния, через призму которого человек обычно воспринимает смерть. Мы принимаем это как должное, что приносит новую, радостную, полную и завершенную жизнь, которая есть жизнь с Богом – бесконечным, всеведущим и мудрым Создателем и Творцом всего и Сыном Божиим, Господом нашим Иисусом Христом. А завершенность и восполнение этой новой жизни совершается в Духе Божием, Который уже здесь дает нам предощущение той подлинной жизни, которую Он завершит и восполнит в будущем веке.