Народ и власть

Мы твое государство, ты это знаешь?

– Знаю.

– А то, что ты народ, ты это слышал?

– Слышал.

– И веди себя, как должен вести народ.

– Как?

– Ты должен бороться за свою родную власть.

– С кем?

– С сомнениями... Это твоя родная власть.

(Михаил Жванецкий. Государство и народ)

Правители древнего мира римский наместник Пилат и Ирод четвертовластник свысока наблюдали за тем, что происходило в народе. В душе они насмехались и подтрунивали над “низами” общества: “Мы на вершине власти, что нам до этих иудеев с их Христом и разбойником, которого они желают освободить вместо Иисуса. Хотя мы не видим во Христе особой вины, но пусть поступают, как хотят... Надоели они нам!” - Примерно такое ощущали в себе два правителя по отношению к народу.

“Народ и власть” - философский, богословский и общественный вопрос, который никогда не оставлял равнодушными ни народ, ни власть. Народу небезразлично, кто стоит у власти - что за люди и как они себя проявляют. Каковы правители по характеру и общественным поступкам - каково, например, их отношение к вере в Бога и к Церкви. Власть, как и народ, тоже люди и по-своему взирают со своих “высот” на происходящее вокруг. Это не претерпело больших изменений с тех пор, как Пилат “умыл руки”, отдав Христа в руки иудеев и отказавшись вмешиваться в то, что ему было чуждо и непонятно.

Ирод Антипа, сын Ирода Великого, был царем галилейским и жил в Иерусалиме. Пилат, зная, что Иисус пришел из Галилеи, подвластной Ироду, послал к нему Христа, чтобы тот рассудил. Ирод был рад этому, потому что ждал чуда, и много расспрашивал Христа, но ни слова не получил в ответ. Тогда с насмешкой надев на Него светлые одежды, он отослал Иисуса обратно к Пилату.

Любопытен факт, на который обращает внимание евангелист Лука. Пилат послал Христа к Ироду, а Ирод, надсмеявшись, вернул Его обратно к Пилату. После этого они - Ирод и Пилат - стали друзьями, хотя ранее враждовали между собой (Лк 23:12). Здесь открылся взгляд человека из власти на происходящее вокруг него. Пилат привык разбирать множество дел, связанных с жизнью чужого народа, не стараясь особенно вникать. Даже вникая, он не мог разобраться - для римлянина Пилата иудеи всегда оставались странным народом. То, что они затеяли, было ему непонятно - так полагали иудеи. Христос провозгласил себя иудейским царем, - звучало обвинение, - никаких внешних знаков власти при этом не имея. Однако Пилат не находил в Иисусе никакой вины и хотел Его освободить. Он не был в этом настойчив - ему было все равно... Пилат “умыл руки”.

Правящий в Галилее Ирод был иным человеком. Будучи иудеем, разделял веру своего народа, но разумел ее по-своему, и к чудесам, которые сопровождали проповедь Христа, относился серьезно. Поэтому он обрадовался, когда к нему привели Иисуса. Вот его отношение к Тому, Кто творил чудеса: “Я - твой правитель, прийди ко мне, высшему тебя, и сделай чудо, потому что я этого хочу!” Абсурдно полагать, что чудо можно сделать по “приказу сверху”, будто это возможность, подвластная тем, кто управляет этим миром.

Правитель не имеет власти совершить чудо. Разве возможно, чтобы таинством управлял кто-то из людей - даже президент или папа Римский? Разве такая возможность была у Ирода, Пилата или кого-то из современных диктаторов или “власть предержащих”? Христос сказал, что по своему желанию человек не способен и “на один локоть” прибавить себе роста (Лк 12:25). Есть вещи, недоступные человеку. Чудо совершает Бог - действует, когда этого желает, и через чудеса сообщает миру, что Он есть! Поэтому мы обращается к Нему и принимаем чудо как Божью волю - действие Создателя, Промыслителя и Правителя этого мира. Ни Пилат и ни Ирод, никакие президенты, короли или церковные властные структуры до конца не управляют миром.

Начиная с Ирода и Пилата и заканчивая сегодняшним временем, людям дано понять, что есть события, которые отданы во власть Бога. Человек лишь отступает назад и молится: “Господи, если есть Твоя воля, сделай, как Ты хочешь!” Имея всю полноту власти, Христос ограничивал действие чудес, потому что главным было Его присутствие среди людей. Божье присутствие во Христе - Его Сыне - осуществилось и навсегда осталось благоволением Святого Духа, в полноте раскрывающего божество Сына.

Духа не было между Пилатом и Иродом. Хотя они помирились и стали друзьями, но не в Божью славу. Вместе им было забавно, что делал народ - люди, по их мнению, низкого развития, темные и суеверные. Подобные взгляды господствуют и ныне. Цивилизованный мир, обладающий сверхсекретным оружием и огромными финансами, свысока относится к проявлениям веры. Чудеса бывают не для славы правителей мира, а в знак присутствия Того, Кто смирил Себя и, будучи настоящим Создателем и Мироправителем, отступил в сторону и ждет, пока найдутся те, кто, собравшись вместе, предоставят “Богу действовать”.

На Божественной литургии человек совершает действия и молится, но вначале отступает в сторону со словами, что “время Богу действовать”. Когда Он действует, человек лишь приготавливает среду, в которой эти действия осуществляются. В мирской власти этого не было во время Христа, нет в высших мировых структурах и сегодня. Дело идет к тому, что в будущем, возможно, миром будет управлять единая структура, в чем есть скрытое отрицание веры в Бога. Вера есть ответ, который достоин Бога, а не властей мира сего. Человек создан для веры, никакого другого достойного действия в отношении Бога человек не совершает.

Наращивая вооружение, человек обладает властью. Стремясь любой ценой ее расширить, человек никогда не достигнет Бога. Это всегда останется аналогом строительства Вавилонской башни, и люди перестанут понимать друг друга. Действительно, не может быть понимания, когда одни покоряют других и подчиняют их своей воле. Единственное, что может объединить разных правителей этого мира, таких, например, как римский наместник и один из царей покоренного народа, - насмешка над Богом и Тем, Кого Он послал. Это также насмешка власти над теми, кто поверил до конца и пошел до самого Креста, стоял рядом и слушал поношения и ругательства проходивших мимо людей. Объединяет правителей и насмешка над агрессивной толпой, жаждущей распять Христа, потому что Он мешает им жить, как они хотели.

Когда Христос испустил дух, церковная завеса раздралась надвое и земля содрогнулась. У Креста оказался римский сотник, который воскликнул: “Воистину Он был Сын Божий!” (Мф 27:54). Многие люди в тот момент уверовали, и возвращались от Креста в город со словами отчаяния: “Что мы сотворили - распяли Божьего Сына!” Теперь люди собираются, чтобы внимая словам евхаристических молитв, принять Жертву. Сокрушаясь о Кресте, стоит веровать, подобно римскому сотнику, и всячески избегать злословия, насмешки и цинизма, которые были у Ирода и Пилата. Лишь в Христовой жертве раскрывается подлинное отношение Воплотившегося Бога к наболевшему вопросу “народ и власть”.

ПАМЯТЬ СЕРДЦА

«Кто исповедает Меня пред людьми, -  говорит Христос, - того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мф 10:32-33). Это будет лейтмотивом для нашего размышления о святых: кто такие святые, какова их молитва, и в чем состоит святость. Поговорим также о Церкви и о мире, в котором пребывают молитва и святость. Мир не может их поглотить, потому что они «не от мира сего». Исповедание Христа не может отталкиваться только от человеческого разума, рассуждений, размышлений и доводов логики, оно может быть только от нашей веры, которая дается и открывается Святым Духом. Вспомним об исповедании Петра – когда Иисус спросил учеников: «За кого почитаете Меня?», Петр сказал: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго», и Господь тогда говорит ему в ответ: «Не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф 15:16-18).

Церковь собирает нас, чтобы мы разделили Трапезу Господню, - не по нашим заслугам или превосходству над остальным миром, а просто потому, что так благоволил Бог. Кто-то еще не собрался вокруг этой Трапезы, не поверил и не исповедовал Христа, может быть, потому, что пока не пришло время. Свое время настанет для каждого человека, когда и как, знает Бог, и здесь не нам судить о других людях. Но Христос предупреждает, говоря, что если исповедуем мы, то и Он перед Отцом вспомнит о нас, а если мы отречемся, тогда забудут и о нас. Когда человеку вера еще не открылась, то ему и отрекаться не от чего, его за это и не осудят. Бог не судит и не отрекается, а, напротив, ожидает обращения и веры, в свое время и в своем месте давая человеку все для этого необходимое. Однако совсем другое дело, когда уже имея веру и дар Духа, человек сначала последовал за Христом и исповедовал Его, а потом отрекся. Бывают разные времена: притеснения, гонения и мучения, казни и истребления христиан, но бывает время, когда никто не гонит, не мучает, не оскорбляет и не унижает за Христа и Церковь.

Бывает время, когда наступает безразличие в вере, приходят холодность и невнимание к Богу, и это бывает страшнее и опаснее, чем казни и мучения. По многим признакам мы теперь живем в таком мире, хотя и не нам судить о том, кто в этом мире отрекся от Христа и Его Церкви, - Сам Господь рассудит, от кого Он отречется перед Отцом Небесным. Нам заповедано хранить веру до конца, даже тогда, когда кругом одни отрекаются, а для других вера становится безразличной. Христос уже многими не исповедуется и не признается Богом, а христианство ставится в один ряд с другими человеческими занятиями, наравне с йогой, медитацией или занятиями в «клубах по интересам». Разные вещи, с которыми мы сталкиваемся в своей жизни, в семье и на работе, уводят нас от веры и Церкви, хотя мы слышали слова: «Всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф 19:29). Несмотря на то, что многое в этой жизни уводит человека от Христа, мы должны воспротивиться этому – даже тогда, когда наши родные или близкие, как нам кажется, препятствуют нашей духовной жизни. На самом деле, обычно такое бывает потому, что чрезмерное увлечение устройством земной жизни превосходит веру в Бога и исповедание Христа. Близкие и родные чаще всего в этом не виноваты. Мы просто перекладываем свою вину, говоря, что я бы хотел бывать в Церкви, но моя жена или муж не хотят, потому что они неверующие. Не будем их судить, но выполним то, что заповедано именно нам, а не кому-то другому. У каждого может быть свой путь. Но когда мы перекладываем свою вину на других – с нас спросят лично, и нам будет не на кого кивать. Именно это имеет в виду Христос, говоря о наследовании жизни вечной, что совсем не значит, что надо бросать свои семьи и куда-то уходить. Эти слова имеют совершенно противоположный смысл. Напротив, надо еще большее усердие  прикладывать, чтобы служить своей семье и своим близким, только не ставить это впереди Бога, чтобы они шли за мной к Богу, а не я за ними от Бога. 

Обязательно придет время, когда потребуется вера, и душа человека страстно захочет этого, но будет очень трудно преодолеть самого себя, если мы надолго отошли от Церкви и практиковали духовной жизни. Месяцами и годами в нас «накапливалась» косность, невнимание к духовности и холодность. Сердце постепенно каменеет и становится нечувствительным к вещам, которые раньше были дороги и святы. А когда человек становится бесчувственным к святости и проявлениям благочестия и веры, то это бывает очень трудно преодолеть и почти невозможно себя заставить горячо и искренне поверить вновь. Потребуется сверхчеловеческое усилие, чтобы вновь придти в храм, а иногда, бывает, возникают такие обстоятельства, которые нас буквально понуждают к этому, когда в жизни возникают тяжкие, жесткие, непереносимые условия. Хотя Господь и попускает это, но лучше не дожидаться.

ПАМЯТЬ СЕРДЦА - это евангельское понятие (см. Лк 2:51). Есть память разума, а есть память сердца. Пока у нас еще есть воля к вере, к любви, к Богу, нужно делать усилие над собой. Пока есть воля, стремление и желание – есть еще зачатки веры, и можно идти по этому пути, не ослабевая и не уклоняясь. Каждый день, каждое мгновение, когда мы вспоминаем о Боге, нужно что-то делать, стараясь помнить о Его обещании и о том, что Он уже сделал для нас. Эта воспоминание убережет нас от захватывающего влияния безразличного мира, его холодности и косности, и не даст нам очерстветь по отношению к Богу и людям. Если мы допустим черствость к Богу, то и к людям будем черствы, и наоборот, если мы любим людей, то узнаем, что Бог открыл Себя в человеческом облике, и в окружающих людях узнаем Христа. Тогда мы поймем, что наша встреча ради Христа, «собранность» во Имя Его – это самое высокое человеческое собрание. Здесь Бог открывает Свое Лицо и встречает нас «лицом к лицу». Видя друг друга, мы узнаем Христа и подлинным образом причащаемся Его Тела и Крови, сами становясь Его Телом в таинстве Евхаристии. Если этого не делать, оставляя веру и многие годы пренебрегая Евхаристией, то постепенно даже память об этом исчезает. Стирается память сердца, и оно перестает помнить Бога и стремится к Нему.

Пока хотя бы небольшая группа людей будет иметь веру, Бог не предаст этот мир на страдание и гибель, как сделал во время Всемирного потопа (см. Быт 18:23-33). Бог теперь иначе смотрит на нас, видя в нас уже не жалких рабов, которых нужно все время понуждать и заставлять с помощью внешнего закона. Он видит в нас Своих сотрудников, которые поступают так, как Он хочет и ждет от нас, по совести и по сердцу, а не потому, что Он к этому принуждает. Бывало, что Он поступал в некотором смысле как деспот, потому что люди были непослушны. А теперь уже не рабами, но друзьями Христос назвал Своих учеников (Ин 15:15), и от нас ожидается ответная реакция. Так мы поймем, что значит исповедание Христа, и что значит никогда не отречься от Него, пребывая близкими Ему настолько, насколько нам позволяет наше духовное состояние.  Всякое благое намерение и стремление Бог приемлет и дарует нам силу веры и дух молитвы, чтобы мы оставались собранными во Имя Христа в Его Церкви.

Памяти митрополита Антония Сурожского

С миром отошел ко Господу владыка Антоний († 2003), создавший епархию Православной Церкви в Англии и вдохновлявший христианский мир своим словом многие десятки лет. Его свидетельство о Христе было столь простым, доступным и одновременно невероятно глубоким, что, однажды услышав или прочитав слово владыки, хотелось по-настоящему многое изменить в своей жизни. Что-то подлинное начинало звучать в сердце. Как будто невидимый дирижер, взяв свою палочку, заставлял согласно звучать оркестр, в котором до этого каждый музыкант настраивался отдельно и все инструменты звучали вразнобой. Имя этому слаженному оркестру — Церковь Божия, а инструменты — человеческие души. Кто же тот дирижер, под чьей палочкой души начинают петь, кто автор неземной мелодии, заставившей глубоко задуматься человека над самым существенным в его жизни, чтобы изменить ее? И что есть это самое существенное?

В древности были пророки, которые провозглашали волю Божию, то есть делали доступным и понятным то, что хочет Бог от людей. Вдохновение пророка на его служение происходило иногда таким образом, что он даже не осознавал происходящего с ним и не мог контролировать то, что сам изрекал. Дух Божий, овладевая человеком, делал его инструментом Божественного Промысла. Через пророков происходило приготовление народа Божия ко встрече с Воплотившимся Богом. Однако должны были пройти тысячелетия, прежде чем эта встреча состоялась.

В силу естественных ограничений человеческой природы из-за греховных искажений Бог не мог говорить с человеком непосредственно, не мог открыться ему сразу в Своей полноте, потому что это стало бы гибельным для человека. Однако постепенно, различными путями, исполняя Свой замысел, Бог приводит людей к осознанию Своего явного присутствия в мире, которое с максимально доступной для человека полнотой раскрывается в Воплощенном Сыне Божием. Далее история человечества принимает совершенно иной характер. Туда, где человек вслепую искал Высшую силу, пытаясь договориться и решить свои проблемы земной и загробной жизни, приходит Бог и Сам открывает тайну Своего Царства. Те проблемы, которые казались серьезными или даже неразрешимыми, становятся уже неактуальными, теряют смысл. Бог говорит, чтобы мы утешились и не искали истины там, где ее нет, потому что истина не может быть плодом человеческого рассуждения или усилия. Истина есть Сам Бог в Его открытости миру и человеку.

Как без дыхания не бывает жизни на земле, так и Истина не живет без Духа, Который открывает человеческой душе правду о Воплощенном Боге. Он и есть Автор неземной мелодии, равной которой ничего никогда не звучало в мире душ человеческих. Дирижером же является тот, кто сумеет настроить инструменты этих душ и заставить их согласно зазвучать, ведя за собой и, в то же время, сам следуя мелодии свыше, знакомой и понятной ему.

Таким дирижером для множества людских душ стал владыка Антоний, принявший свое служение пастыря и архипастыря после того, как сам услышал и распознал своей душой мелодию Святого Духа. Будучи наученным, он смог и других научить, настроить на слышание и воспроизведение этой мелодии. Не создавая новых правил и канонов, он опирался на то, что было сделано в Церкви до него, но не действовало без полного внутреннего согласия членов общины. Это согласие и есть та дирижерская палочка, мановение которой ведет мелодию, замысленную автором. Как Добрый Пастырь не понукает овец, но, зная каждую, зовет их по имени, так и мудрый дирижер знает, как раскрыть способности инструмента каждой души в общем оркестре, исполняющем мелодию Божественной любви.

Митрополит Антоний Сурожский создал православную общину в такой стране, где особенности культуры и истории скорее исключали, чем предполагали такую возможность. Долгие столетия православная миссия не касалась Британских островов, хотя более ранняя история этих земель имеет серьезный отпечаток православной традиции, хранившейся в Кельтской Церкви. Именно этот древнейший духовный пласт оказался более живучим, чем поверхностная светская культура, когда речь зашла о самом существенном, что волнует человека. Владыка Антоний сумел повернуть взгляд человека к самому главному в его жизни — к встрече с Живым Богом, ищущим этой встречи. Владыка Антоний сумел выразить в образах и примерах из своего собственного опыта и опыта других людей то, что невозможно выразить прямо, потому что не хватит слов человеческого языка. Там, где молчит язык, говорит сердце, исполненное радости и ликования о Воскресшем Господе. Проповеди и беседы владыки Антония сказаны языком пламенного сердца, горящего в Боге. Невозможно остаться равнодушным, слушая его. Невозможно не откликнуться, соглашаясь с ним и в душе воспевая ту же самую мелодию, автором которой является Дух Божий.

Далекая от Британских островов Россия стала самой близкой и благодарной слушательницей бесед владыки Антония, потому что, может быть еще более Англии, нуждалась в живом евангельском слове. В редкие приезды владыки в Россию ему открывалось то, как его здесь почитают, принимают и любят. Его книги можно найти практически во всех уголках необъятной России, в большинстве храмов, монастырей и библиотек. Аудио- и видеокассеты с записями бесед прослушиваются и просматриваются в приходских общинах и духовных школах. Ни в одном из существующих богословских и духовных течений не проявляется неприятия богословской мысли владыки Антония. Его голос звучит примиряюще для многих непримиримых оппонентов, его открытость обезоруживает коварство, а простота обличает лукавство. Учитывая его влияние на западную богословскую среду, можно сказать, что в ушедшем веке он стал ярчайшим свидетелем православия на Западе и открыл для православия возможность эффективной проповеди в западном мире

ЛЮБИТЕ ВРАГОВ ВАШИХ

В Нагорной проповеди были произнесены невероятные слова, которые по сути опрокинули все ценности этого мира. Человечество, прожив ко времени Христа много тысячелетий и разумно устроив свою жизнь, плохо или хорошо, но уже набралось подобающего опыта и мудрости, разработало философию и построило систему необходимых знаний. К тому времени, когда явился Христос, уже прошло много пророков, великих учителей и мыслителей, цивилизация развивалась глубоко и серьезно, и было достаточно мудрых и образованных людей. Однако до прихода Христа и Его Нагорной проповеди НИКОМУ из людей не пришло ни в разум, ни на сердце, ни каким-то иным образом не коснулось человека даже подобие мысли о любви к врагам. Если мы остановим на мгновение бег времени и позволим этой мысли войти в наше сердце, то будем ошеломлены ее пронзительностью, глубиной и абсолютным несоответствием тому жизненному устройству, в котором мы пребываем.

Иисус говорит: «Я пришел не нарушить закон, но, исполнив правдой и смыслом, раскрыть его для вас» (ср. Мф 5:17). Он Сам и есть исполнение закона, а слова «любите врагов ваших ... будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5:44,48) раскрывают для нас его подлинный смысл. Никогда до того, ни после того не приходило это в разум или на сердце человека. Враг – это враг. Ему надо противостоять, иначе он уничтожит тебя. О какой любви говорить, когда речь идет о самосохранении. Если не будешь сопротивляться врагу, то просто перестанешь существовать. На то он и враг, чтобы с ним бороться и победить. Люди всегда так понимали жизнь и, исходя из этого, обороняясь и нападая, строили свою «цивилизационную модель». Всякое проявление иной жизни, которое чем-то затрагивает и ущемляет эту модель, подлежит умалению, а, возможно, и уничтожению. Так живет современная цивилизация, которая находит свои законы, устанавливает их и потом принуждает всех остальных им следовать. 

Закон – это не только записанное правило о том, как человек обязан поступать в той или иной ситуации или чего он не должен делать. Мы понимаем закон так, как понимали и древние законодатели: «dura lex» - закон суров. А Христос дает иное представление об этом, переворачивая абсолютно все. Он говорит, что закон «написан в сердцах ваших» не словами человеческими и не логикой, а духом. В сердце открывается то, каков есть Бог на самом деле. Ведь Он – наш подлинный «закон». В этом смысле, повторимся, Христос Сам есть исполнение закона. Не Его проповеди и благие дела, которые Он совершил, исполняя закон, но вся полнота «наполнения» закона есть Сам Христос, Его личность, явление Бога в мире и Его пребывание среди людей. Если так понимать закон Божий, то все становится на свои места. Если это то, что говорит сердце из своей глубины, то такой закон есть сама любовь. Тогда по-иному раскроются слова о любви к врагам, и станет понятно, что врагов просто не может и не должно быть, если я живу по закону любви. Хотя бы кто-то и считал себя моим врагом, но я таковым его признавать не должен. Тогда во мне начнет исполняться закон любви и, как говорит апостол Павел, буду жить уже не я со своими правилами, привычками и традициями, а во мне начнет жить Христос (ср. Гал 2:20).

Внутренний закон любви превосходит всякие рамки, будучи, как и сама любовь, вне каких-либо ограничений. Человеческая цивилизация и те законы, которые она создала, – это ничтожно малая часть того, чему по-настоящему надлежит исполниться в человечестве. Закон говорит «не убивай», и, конечно, об убийстве ни при каких обстоятельствах даже и речи не может быть, когда я люблю своего врага. Таким образом закон не только не нарушается, но он начинает сам создаваться и исполняться изнутри человека. Ничто более не понуждает меня выполнить его, а я творю его сам, чтобы исполнить естественным образом. Но пока во мне не восстановится все, что говорит Господь, это невозможно уразуметь и бесполезно обсуждать. Это, как говорит апостол, «твердая пища», которая для совершенных (см. Евр 5:14), чье совершенство приходит не внешним образом, а дается Духом. Дар Духа приходит к тем, кому Бог считает нужным, – кто любит Его, и является не слушателем, но вместе с Христом исполнителем все исполняющего закона любви к врагам.

ДОБРЫЙ ВОИН ИИСУСА ХРИСТА

«Мы ходим верою, а не видением <...>и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа» (2 Кор 5:7-8) – апостол Павел, обращаясь к братии созданных им общин, неоднократно говорит им о том, что наша жизнь в этом мире ограничена и имеет свои пределы. Жизнь с Богом, напротив, не имеет границ, и нет ничего лучшего или сравнимого с ней в земной жизни. Поэтому апостол говорит, что мы живем лишь для того, чтобы «водвориться у Господа». Попадая в небесное жилище, нам необходимо быть «облеченными» в небесное, чтобы не оказаться там «нагими». Нужно, чтобы небесное жилище начало строиться здесь, и не было иллюзий и ложных мечтаний о том, что мы уже что-то имеем для себя на небесах, если окажемся там.  Церковь вместе с нами молится за усопших людей как за живых, поминая всех наших родных, близких и далеких нам людей, друзей и недругов, любимых и ненавидимых. С любовью молитвенно поминая всех, вместе с ними и мы «водворяемся» у Господа. У Бога нет мертвых, перед Его лицом все живы, и заупокойное богослужение – церковное поминовение усопших еще раз свидетельствуют о торжестве Царства Божия, которое не имеет от этого мира ничего. Созидая небесное жилище, мы призваны «совлечься» всего земного и постепенно растить, строить небесное. Но так ли мы живем, чтобы, как говорит апостол Павел, «ходить верой», а не тем, что находим вокруг себя, увлекаясь соблазнами, искушениями и прелестями этого мира?  Все ли делаем для того, чтобы вера не оскудевала, и чтобы мы молитвенно воссоединились с теми, кого телесно с нами нет, но кто пребывает духовно?  Если наша совместная молитва с теми, кого уже нет и будущая молитва с теми, кто придет после нас, будет исполненной подлинной веры и любви, то все устроится так, как говорит Господь. Другого пути ни у кого из нас нет – рано или поздно каждого ожидает переход «от жизни к жизни». Для того мы и поминаем усопших, чтобы этот переход стал для нас реальностью, «зримой духовными очами». Духовное размышление о смерти или «смертная память» не является чем-то внешним – наскучившим «общим местом» или давно прочитанным догматическим правилом, и должно стать частью нашей жизни, той частью, которая постепенно возрастает, восполняя собой телесное ослабление. «Сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор 15:44).  «Переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа» (2 Тим 2:3) – слышим мы в апостольском чтении, когда совершается память святого великомученика Димитрия Солунского, который проповедовал Христа в Фессалониках. Он был «учителем добрым», как сказано о нем в житии, и, заняв место римского проконсула, стал искоренять язычество и обращать в христианство. Когда императору Максимиану донесли об этом, он заключил Димитрия в темницу. Уже будучи в  заключении, Димитрий благословил юношу Нестора на поединок, и тот одолел самого сильного гладиатора. «Кто это сделал?» спросил император Нестора, и тот ответил: «Бог Димитрия», то есть Бог, которого проповедует Димитрий. Тогда, как мы знаем из жития, император послал воинов и они умертвили Димитрия, пронзив его копьем.  Святой Димитрий благословил юношу христианина на сражение, чтобы тот силой Божией одолел великого воина. Благословением и молитвой святого великомученика Димитрия совершались великие ратные подвиги не ради «славы оружия», завоеваний или человеческих выгод, но чтобы отстоять ту землю, где было проповедано слово Божие. Необходимо было создать такие условия, чтобы народы, которые приняли христианство, могли беспрепятственно строить храмы и жить по вере. Так было на Руси, и мы знаем, что в последнюю субботу перед памятью великомученика Димитрия Церковь совершает не просто заупокойное богослужение, но поминает всех воинов, павших на «поле брани». Традиция сугубого поминовения воинов началась со времени Дмитрия Донского, и это великая традиция, которую следует хранить, так как мир никогда не обходился без противостояния и войны. Не потому, что этого хочет Бог. К конфликтам приводит деятельность человека, а не Бога, и бывает жизненно необходимо встать на защиту своей страны, веры и народа.  Добрый воин предоставляет себя целиком для сражения и, чтобы угодить военачальнику, «не связывает себя делами житейскими», иначе не получит награды (2 Тим 2:4). В духовном смысле, как говорит чин таинства Крещения, мы все «воины Христа Бога» и призваны противостать соблазнам и искушениям, которые нас одолевают, пытаясь уязвить своим острием. Император приказал пронзить копьем великомученика Димитрия – этим закончилась его земная жизнь, и началась подлинная жизнь во Христе. Когда нас одолевают «копья вражеские искушений и соблазнов» с предложением совершить грех, то мы можем не поддаваться этому, как сделали святой Димитрий и его воин Нестор, как поступали и другие «добрые воины Иисуса Христа», которые отдали свою земную жизнь, чтобы жить с Христом в Его Царствии.

СРЕДСТВА ОТ НЕВЕРИЯ

«Почему мы не могли изгнать беса из человека, которым этот бес обладал?» - с таким вопросом к Господу подошли Его ученики (ср. Мф 17:19; Мк 9:28; Лк 9:40). Они веровали Христу и были всегда с Ним, но у них не получилось то, что получалось у Него. Обратим внимание, как отвечает Господь: «По неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: 'перейди отсюда туда', и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас; сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф 17:20-21). Даже если человек, имея веру, сможет переставлять горы, это еще не дает ему власти над демонами и бесами, которых можно одолеть только «молитвой и постом». Обратим на это внимание.

Вера очень сильная и действенная вещь. Верой очень многое совершалось и совершается в человеческой жизни, даже значительно большее, чем перестановка гор. Какие замечательные и дивные храмы построены, чтобы в них совершалась Божественная литургия! Верой построены многие красивейшие церкви на земле, такие как храм святой Софии в Константинополе, собор святого Петра в Риме, собор святого Павла в Лондоне, храм Христа Спасителя в Москве и многие другие. Это совсем не то, что бессмысленно переставить гору с места на место. Нас изумляют величайшие создания рук человека и его гения, вдохновленного верой. Это и есть исполнение слов Христа: когда хотя бы малая вера в вас будет, вы все сделаете, организуете и будете жить, восхищаясь тем, что произошло. Но коварный, лукавый, изощренный и насмешливый род неведомо как проникает в сердце человека, оскорбляет и замутняет его душу и сознание, подталкивая на безумные вещи. Этот род только наличием веры не изгнать.

Неверие бывает от отсутствия молитвы и поста – того, что называют делами веры. Апостол Иаков говорит: «Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут» (Иак 2:19). Действительно, падшие ангелы тоже имеют веру. Мы помним, например, когда Господь был в синагоге, одержимый бесноватый вскричал: «Знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий» (Мк 1:24; Лк 4:34), или когда Он прибыл в Гергесинскую страну, то Его встретили два свирепых бесноватых со словами: «Что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас» (Мф 8:29). У бесов есть своя вера, а дел веры у них нет. Их дела противоположны вере, именно потому что они бесы, отпавшие от Бога и совершившие предательство своего Творца и Создателя. Человек в жизни подвержен предавшим Бога бесам, и даже имеющие веру люди не свободны от их действия. Как же защититься от этого? Когда мы имеем веру, то в согласии с ней необходимо что-то делать. Действие лукавых существ, богоборческих и богопротивных созданий, будет остановлено, если мы не только имеем веру, но и поступаем в жизни в соответствии со своей верой.

Мы призваны молиться и ограничивать себя в том, что соблазняет нас. Пост – это и есть такое ограничение. Не останавливаясь подробно на том, что такое пост и молитва, важно понять, что делая это, мы преграждаем дорогу бесам не только в самих себе, но можем помочь и другим людям, которые одержимы такими же бесами. Одержимость не всегда проявляется внешне, как у бесноватого отрока, но посмотрев внутрь себя, мы увидим, как трудно бывает одолеть то, что заполняет наш рассудок – сомнение, уныние и ропот. Все это приводит к неверию и по неверию мы, конечно, не можем ничего сделать, чтобы исправиться. Бесы в большой степени обладают человеческим существом, давят и насилуют его. Молитва и пост, о которых говорит Христос, - это дела веры, по своей действенности, эффективности и духоносности превосходящие саму веру и восполняющие ее.

Церковь особо чтит память великого подвижника веры, молитвы и поста – всех трех необходимых компонентов праведности, святого преподобного Серафима, старца и чудотворца. Удалившись от людей, в течение восьми лет он был в уединении, три года простоял на камне в молитве за весь мир. Молитва сделала его веру активной и действенной, вовлекая в дело веры все его существо и давая возможность или «пространство» для действий Богу. Преподобный Серафим постился, ограничив себя практически во всем и удалившись из монастыря, где были довольно строгие правила, не сопоставимые с тем, как человек живет в миру. Но даже и этого было мало, батюшка Серафим ушел еще дальше в лес – в пустынное место, где ничто внешнее не препятствовало молитве и не соблазняло его.

Внутренне, конечно, Серафим подвергался воздействию бесов и противостоял им. Одолев бесов в себе, он смог выйти из затвора и научить других, как стяжать мирный дух  в своем сердце. Батюшка Серафим научил тысячи людей и сподобил многих вокруг себя совершить нечто похожее, хотя может быть и не столь великое. Его молитва, пост и вера были способны изгонять бесов и запрещать им действовать. Доныне многие из нас получают исцеление и освобождение от своих страстей и похотей, разных вещей, которые смущают и соблазняют нас. Стоит помолиться, и ходатайство батюшки Серафима к Божией Матери и Христу становится действенным и ограждает нас от того, что по-настоящему мешает жить. Тогда и нам самим становится ясно, что для того, чтобы неверие не вытеснило нашу веру, вера должна быть восполнена молитвой и постом.

ФОРМУЛА ПРОЩЕНИЯ

«Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф 6:21), - в этих словах Иисуса говорится о самом ценном и дорогом, что имеет человек. Мы радуемся тому, что имеем, и оберегаем свое богатство, сохраняя его в сокровенной глубине сердца. Никто не хочет, чтобы его сокровище было выставлено напоказ и поругано. Мы помним о предупреждении Христа не делать ничего напоказ – ни молитвы, ни поста, ничего не делать такого, чтобы показаться хорошими перед людьми (см. Мф 6:2). Также Господь обращает наше внимание на то, что дважды за одно и то же награды не бывает, и призывает искать подлинной награды и подлинного сокровища на Небесах, где все самое сокровенное и откуда по-настоящему приходит то, что случается с нами в жизни. Мы входим в отношения с другими – что-то делаем и говорим, думаем и выражаем, получая ответ от окружающих нас людей и воздаяние от Бога. Об этих отношениях, в которых не должно быть лицемерия и ничего показного, лжи или какой-то игры, где не должно быть театральности, ничего ненастоящего, неподлинного, и об их устроении говорится в Нагорной проповеди (Мф 5-7).

Многие годы можно не замечать, что играешь некую роль в собственной жизни и в отношениях с другими. Как узнать, живем мы подлинно своей жизнью или подстраиваемся под некоторый внешний образец? Самоограничение или пост всегда напоминает нам о «нас самих» – смотри, какой ты на самом деле, хотя и хочешь казаться лучше. В этом не обманешь: человек ограничил себя, допустим, в пище, или даже вообще не ел какое-то время, - здесь уже реальность, которую ничем не подменишь. И эффект от нее реальный, поэтому ограничить себя бывает по-настоящему трудно. У каждого своя мера поста, и любой меры воздержание дается трудно, но именно так мы начинаем чувствовать подлинность своей жизни.

Не получил питание и стало тяжело – надо терпеть, но это трудно и я к этому не привык. Я хочу, чтобы питание было всегда и вовремя, как только захотел есть. Я хочу, чтобы в жизни исполнялись мои желания, как только они появились. Я хочу, чтобы меня все любили и превозносили: «Какой ты хороший человек – умный, добрый, во всем приятный, и столько всем помогаешь!». Мы ищем этого, желаем, но вот приходит пост, и здесь все наоборот. Хотим есть и пить – не получаем, как-то себя развлечь (ведь мы, потрудившись, заслужили, чтобы немного отдохнуть), а в пост, как мы знаем, развлечений не положено, и надо себя от этого ограждать. Мы хотим получить от других благодарность и любовь, а получаем зло и насмешки, слышим обидные слова и чувствуем плохое отношение. Все происходит наоборот. Какая же здесь реальность, скажем мы себе? – А реальность такова, что мы многое воспринимаем неадекватным образом: думаем о себе больше и лучше, чем есть на самом деле, и живем, не имея ни терпения, ни любви, ни прощения в своем сердце. При этом все это требуем от других: терпения – чтобы другие меня терпели, любви – пусть другие меня любят, прощения – пусть меня все простят и примут таким, какой есть, ведь я делаю, что хочу. Получается, что именно через пост и самоограничение мы сталкиваемся с подлинной реальностью. Поэтому для нашего духовного воспитания Церковь и устанавливает посты.

Церковный пост всегда заканчивается праздником – торжеством и радостью. Все самое трудное пройдет – мы знаем это, но сначала надо потерпеть. Сначала надо от души простить и ограничить себя в наслаждениях и удовольствиях, тогда придет подлинная радость. Этого не миновать, потому что свойства человеческой природы таковы, что она склоняет нас к худшему, а не к лучшему, к земле, а не к небу. Чтобы преодолеть «притяжение» к земле, нам предоставляется уникальная возможность соблюсти пост, чему-то от него научиться и, подняв свой взор к небу, по-настоящему вознести свою молитву. Не понарошку, не театрально и не лицемерно, а устремиться всем своим существом и сердцем к Богу – живому, а не придуманному нами и не такому, который, «может, есть, а может быть его и нет». О подлинности Бога и всего, происходящего с нами, как раз и напоминает пост.

«Вхождение в пост» начинается с прощения. Прощение –  это основа основ поста, и оно не достигается усилием воли или самоубеждением. Мысли о том, что я хочу простить и прощаю, еще мало – прощение достигается тогда, когда мы начинаем осознавать, что это благой дар Божий. Дар прощения – не моя заслуга, а откровение божественной любви. И прощать можно, даже если мы друг друга не знаем, никогда не встречались и, казалось бы, не о чем просить прощения. Произнося слова «прости меня», «прости и ты», мы завершаем их словами «да простит нас милостивый Господь». Этот диалог подразумевает наличие трех участников – два человека испрашивают прощения в присутствии Бога, подтверждающего искренность намерения каждого из них. ФОРМУЛА ПРОЩЕНИЯ есть троичная формула, которая подлинна и действенна, потому что в ней всегда последнее слово за Богом. Проходя через таинство прощения, мы вступаем в таинство поста – соприкосновения с подлинной жизнью, в которой не все сладко, легко и приятно, но в которой и награда – вознаграждение за прощение, труд терпения и ограничения – будет тоже подлинной.

В СЕТЯХ ВЕРЫ

 

Евангелие необычайно углубляет образы, которые являются центральными для человека в его жизни и деятельности – таков, например, образ рыбной ловли и ловцов, рыбы и рыбарей, как они названы в славянском тексте Священного Писания. Господь призывает следовать за Собой именнорыбарей – сначала Андрея с Петром, а потом Иоанна и Иакова Зеведеевых. Немедленно оставляя свои лодки и рыболовные сети, они следуют за Ним, чтобы Он сделал их «ловцами человеков». Так появляются необычайно глубокие евангельские параллели – рыба и сеть, ловля рыбы и рыболовы, апостолы и уловление человеков.

Что нам приходит на ум, когда говорится о рыбной ловле? – В море рыба пребывает в свободном плавании, растет, ищет себе питание и плывет куда хочет, сама определяя свой путь. Но вот люди забрасывают сеть, которая постепенно сужается, захватывая все с собой. Рыба пока еще может плавать, но уже не свободно, а в пределах той сети, которая ее охватила и влечет за собой. Пытаясь прорваться через сеть, рыба наталкивается на препятствие – ячейки, сквозь которые она пройти не может. Таким образом, она уже не плывет туда, куда хочет, а плывет в том направлении, куда ее увлекает сеть. Так продолжается до тех пор, пока сеть вместе с рыбой не будет поднята из воды. Тогда рыбу употребят в пищу или для иных, определенных людьми, целей.

Человек живет в этом мире, поначалу пребывая как бы в «свободном плавании». Не имея определенности в том, для чего проходят годы его жизни, не исповедуя никакую веру и не обременяя себя поисками Бога, он живет, фактически, как придется. Конечно, люди всегда разумно устраивают свою жизнь. Целью этого устройства является, главным образом, желание создать для себя комфортные и безопасные условия. Нам нужно хорошо питаться, прилично одеваться, для жилья иметь красивое и благоустроенное место, чтобы создавать семью и растить своих детей. Определенность внешнего устройства человеческой жизни вроде бы есть, но осознание смысла своего бытия как личности – это все-таки нечто иное.

Куда все двинется, когда кардинально изменятся внешние условия жизни человека? Как мы будем жить в иных условиях? – точного ответа на эти и подобные вопросы у нас нет. Рыба в воде как-то устраивает свою жизнь, и кажется, что обладает свободой, потому что плывет куда хочет. Так и человек теперь, в общем, имеет свободу – перемещается, куда хочет, думает, говорит и делает, что хочет, конечно, в рамках определенного закона. Многие, родившись в одной стране, переехали в другую страну в поисках образования и работы. Нашли работу, получили образование, захотели еще куда-то переместиться и так далее. Мы представляем свою жизнь свободной – захотел, подумал, построил план и сделал: пошел, полетел или поплыл, подобно рыбе, которая движется в море.

Теперь вспомним про сеть, которая в какой-то момент захватывает стаю рыб. Она увлекает ее в определенном направлении, придавая новый смысл хаотическому движению рыб. Если посмотреть на них, то создается впечатление, что они хаотически плавают то направо, то налево, то вперед, то назад, совершая бессистемные движения. Но когда рыбу влечет сеть, то продолжая хаотически двигаться, она уже вынуждена плыть в заданном направлении. Так и человек вместе с верой получает свое направление в жизни и, представим себе, – подобно рыбе, влекомой сетью, он уже не может освободиться, чтобы снова плавать просто так, хаотически и бессистемно. Когда мы получаем представление о вере, Боге и Церкви, вместе с ними в нашу жизнь входят определенные правила. Оторваться от них, «выйти за флажки» или уплыть сквозь ячейки сети уже не удается. Если иногда и пытаемся это сделать, то потом нам становится нехорошо, не по себе и возникает желание исповедоваться и очиститься. Так в жизни человека задается определенное направление, и нас как бы влечет некая сеть. Иногда мы с этим согласны и, не сопротивляясь, плывем в том направлении, куда движется сеть, а иногда пытаемся прорваться, что-то нарушить, сделать по-своему, поступить как «я хочу», и не получается. Все равно что-то возвращает нас назад, не давая до конца покинуть Церковь, изменить под себя ее правила или «плыть» в противоположном направлении.

Какой смысл вкладывает в Свои слова Христос, останавливаясь на образах ловцов рыбы и их сети. Он говорит апостолам: «Я сделаю вас ловцами человеков» (Мф 4:19) – вы будете забрасывать свои сети не в море, а в человеческом мире, и будете ловить не рыбу, а улавливать людей своими словами и делами. Так и происходит – апостольское слово доныне улавливает людей. Когда мы прочитали это слово, оно как сеть завлекло нас и вырваться из этого мы никуда не можем, и все должно прийти к тому, что и не захотим вырываться. Конечно, человек сознает свою греховность и приверженность кажущейся свободе хаотического движения, которой мы обладали до тех пор, – думали, как хотели, говорили, что хотели, ехали или плыли, куда хотели. Но это был своего рода хаос «броуновского» движения частиц или хаотического движения рыбы в воде. Никакого замысла там не было, и только когда мы бываем увлечены в определенном направлении, появляется смысл нашего движения.

Вспомним второй евангельский чудесный лов рыбы. Первый был в Галилее, где Христос призвал апостола Петра, изумленного увиденным, потому что сеть принесла множество рыбы в «неурочное» время, когда ее не должно было там быть (Лк 5:4-9). Подобное повторилось после воскресения Христа и тоже на Тивериадском море. Апостолы, понимая, что Христа с ними больше нет, приступили к своему обычному занятию – ловле рыбы для продажи и обеспечения своей жизни всем необходимым. Они ловили ночью, когда рыба должна идти, и опять ничего не поймали. И вот видят на берегу человека, который им говорит: «Закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете» (Ин 21:6). Тут они вспоминают, что подобное уже однажды с ними было – такое же предложение им сделал Христос при Своей земной жизни (Лк 5:4). Закинув сеть, они поднимают в ней множество больших рыб – «сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть» (Ин 21:11).

Символическое число рыб имеет свой, до сих пор не разгаданный до конца смысл, но не в этом суть.Рыбари поднимают окрепшую сеть с избытком рыб, и тот человек, который, стоя на берегу, сказал им закинуть сети, становится для них вновь близким и родным. «Это Господь», - восклицает Иоанн, и Петр, препоясавшись, потому что был раздет, бросается в море, чтобы вплавь достигнуть берега (Ин 21:7). Дальше происходит следующее – рыбари пристают к берегу и влекут за собой полную множества больших рыб сеть, а встретивший их Господь говорит: «Придите, обедайте» (Ин 21:12) – у Него уже есть готовая рыба и хлеб. Но еще раньше Он сказал: «Принесите рыбы, которую вы поймали» (Ин 21:10) и, можно было бы продолжить, - обедайте тем, что Я вам уже приготовил. Сеть с множеством рыб Церковь рассматривает как образ самой себя. Церковь – сеть, в которую Господь вовлекает людей, и которая руками апостолов, архипастырей и пастырей ведется в определенном направлении – к Христу. 

Господь говорит, принесите ко Мне ту рыбу, которую вы поймали, а Я вам дам Свои рыбу и хлеб. Апостолами и пастырями в Церковь приводятся люди, и вместе получают из рук Господа Его пищу – сначала пастыри, а потом пасомые. Если перенести этот образ от моря и рыбарей на мир и апостолов – «ловцов человеков», то можно действительно увидеть все, как оно есть, - окрепшая благодатью Бога сеть-Церковь улавливает людей из мира – не всех, а тех, кто попал в нее благодатным действием, и влечет их к Христу, чтобы Христос, встретив, дал всей Церкви Свою, приготовленную Им Самим пищу. Обратим внимание, что Он приготовил не только рыбу, но и хлеб. Рыба той же природы, что ему принесли апостолы – сама Церковь, как Тело, которое составляют все собравшиеся в ней люди. Хлеб – это Агнец, приготовленный на Евхаристии, Которого нам дает Христос в пищу как Самого Себя – главу церковного Тела (см. Еф 5:23; Кол 1:18). И вот верующие во Христа и Его Церковь, вместе с апостолами, пастырями и всеми святыми – Церковь Христова и Сам Христос – все отданы для питания тем, кто привлекается Богом в Церковь из «житейского моря».

Замыкается круг – мы ищем духовного питания, получаем его и сами становимся во Христе питанием. Недаром первые христиане носили символ рыбы. Есть и другие объяснения, например, рыба (по-гречески «ихтиос») и начальные буквы имени Иисус Христос созвучны – в этом тоже есть определенный символизм. Но главное осмысленно запомнить ту трапезу на берегу Тивериадского моря, когда Христос принял у апостолов рыбу, которую они уловили для Него, и для их питания дал приготовленную Им Самим пищу. Так устанавливается действительный богочеловеческого диалог, осуществляется встреча человека с Богом и соединение всех во Христе – не только для духовного, но и для телесного общения.

Церковь воссоединяет духовное с телесным и, преображая, делает нас единым Телом Христа, образом которого в данном случае является та приготовленная рыба, которая потом преподносится нам вместе с хлебом – Самим Христом. Глубоко проникая в евангельский образ, таким образом, мы можем понять, что есть Церковь, как Тело Христа, и уразуметь присутствие в ней Самого Господа. Мы всегда возвращаемся к Нему, благодаря пастырскому попечению Церкви. Даже если порой возникает желание «поплавать», сеть Христова уже не дает нам бессмысленно рассекать мирские просторы в свободном направлении. Словом и Таинством Божиим она понуждает нас идти тем путем, на котором мы обретем Воскресшего Господа и лично встретимся с Ним. Если же «плавать» хаотически, то мы не увидим Его, пройдем мимо, и этой встречи не произойдет. Может быть, она будет в другой момент жизни, но лучше воспользоваться настоящим моментом, а не ожидать следующего.

Если мы уже в сети, влекущей нас к Христу, надо взять такое направление, чтобы плыть вместе с ней и не испытывать принуждения от столкновения с ячейками этой сети и от бессмысленных попыток вырваться назад, в прежнюю жизнь с иллюзией свободы и смысла. Подлинная свобода всегда в том, чтобы свободно «плыть» туда, где мы обретем Христа, и в Нем будем иметь общение с Небесным Отцом и Святым Духом. Именно такая свобода дает нам способность добровольно двигаться в определенном направлении и больше не допустить хаоса в своей жизни.

ПРЕВЗОЙТИ ГРЕХ

«Как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни.
Ибо, как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим 5:18-19). Противоположные полюса антитезы «преступление-правда» апостол Павел соединяет понятием закон, подразумевая под ним то, что дано человеку для осознания греха. Преступлением Адама грех вошел в природу человека, но оставался неосознанным, был до конца неощутим и нераспознаваем среди людей, хотя и совершался во множестве. Послушанием же и правдой Христа грех изымается из природы человека. Для осознания этого сначала приходит «детоводитель ко Христу» – закон, который необходим для понимания, что в мире есть, то есть наличествует грех (Рим 3:20; 5:13). Поэтому апостол говорит, что он «не иначе узнал грех, как посредством закона» -  вместе с законом грех ожил и произвел в нем «всякое пожелание» (Рим 7:7-8).

Закон был дан не для того, чтобы, нарушая его, человек грешил. Но без него люди «жили по плоти» (Рим 7:5), то есть находились близко к такому состоянию, которое духовно мало чем отличается от животного. Тогда были произнесены слова заповедей, нарушение которых означало грех, и людям стало понятно, что они склонны нарушать эти заповеди, то есть грешить. Человеческая природа исказилась в результате преступления Адама, и смерть вошла в природу человека, пораженную грехом. Как стала неизбежна смерть,  так оставался неизбежным грех, и наоборот. Потому мы доныне склонны нарушать закон, и если не делаем это внешне, то внутри себя, вопреки голосу сердца, разума и совести мы многократно и многообразно нарушаем его, преступая Божью заповедь.

Итак, закон был дан для того, чтобы грех был осознан, и можно говорить, что с появлением закона появился и умножился грех. Не потому, что люди вдруг стали больше грешить, но потому, что через слово закона стало понятно, что такое грех – когда и в чем конкретно он проявляется. То, что было неизвестно, теперь оказалось известным, и преступлением стало то, что раньше считалось нормой. «Преступлением одного, - пишет апостол Павел, подверглись смерти многие», а дальше он добавляет дивные слова, абсолютно здесь необходимые: «Тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих» (Рим 5:15).  Христос превзошел какие бы то ни было границы! Он стал СВЕРХ того, что превзошел грех, который вышел за границы закона. СВЫШЕ греховного превосхождения оказалась благодать. Она превзошла умножение греха и стала преизбыточествовать там, где раньше был грех, чтобы преодолеть его.

Во Христе, Который один совершает «всякую правду», многие становятся праведными. Человек бывает праведен не буквой закона, а его духом и исполнением. Праведность приносит не произнесение слов закона и не внешнее послушание, когда сердце склоняется совсем к иному, а дело, которое человек совершает с горящим сердцем, внутренне желая исполнить заповедь до конца. Изменить склонность природы человеческой к греху, преодолеть его возможно только благодатью Божией, и пришествие Христа раскрывает «дремлющие», потенциальные возможности человеческой природы. Оказывается грех можно превзойти лишь изнутри, а не внешним законом, которым он только умножается. Человек понимает, что не сможет исполнить закон, «буква» которого дана для того, чтобы осознать его неисполнимость и, почувствовав вину перед Богом, ощущить потребность в Его прощении.

Пафос послания апостола Павла к римским иудеям и язычникам состоит в том, чтобы убедить как иудеев, так и язычников, что никто не может быть оправдан перед Богом «автоматически», просто потому, что он таков, каков он есть. Даже если человек не совершает явного преступления, внутренне он не сохраняется без греха. Подлинное оправдание дается только Сыном Божиим, Который не имеет никакого греха в Самом Себе. Он первый и единственный среди людей проживает всю земную жизнь, ни разу не соприкоснувшись с грехом, хотя в остальном Его человеческое естество ничем не отличается от нашего. Им и в Нем приходит преизбыток благодати, превозмогающей закон и превосходящей умножение греха в этом мире. Чем больше становится греха, тем больше благодати дает Бог во Христе, чтобы грех не умертвил человека до конца, и человек остался жив, а его жизнь не была беспрерывным тлением, уходящим в никуда. Слово Божие не бывает ложным, Им сотворен мир и человек в изобилии красоты. Квинтессенция этой красоты заключается в благодати, оживотворяющей всякое бытие. А благодать преизбыточествует во Христе и превозмогает всякий грех, невзирая на его чрезвычайное умножение в мире.

Грех изобиловал в те времена, когда люди послали Христа на распятие, не меньше его и сейчас. Трудно сопоставить, но он умножается и растет с появлением каждого нового поколения людей. На каком-то этапе человеческой истории Бог уже принимал решение о том, что дальше нет смысла размножать человеческий род, потому что вместе с его размножением возрастает грех, и пределов этому не видно. Бог навел потоп, оставив одного праведника и его семейство. Но через потомков этого праведника грех вернулся и опять умножился. Падшая природа уже не даст устоять перед соблазном. Одним человеком соблазн пришел в мир и, как ожидалось, один Человек преодолел этот соблазн. В Нем начался обратный процесс – восстановление отношений человека с Богом, воссоединение всех людей и по благодати приобщение того рая, который был утрачен в Адаме.

Одним человеком пришел грех, другим грех изымается, и между ними – закон. Такова логика послания апостола Павла к римлянам, очень важная для нас, хотя в большей степени она обращена к подзаконным иудеям, чтобы убедить их, что закон данный им рукою Моисея – это лишь «детоводитель» к Тому, Кто Сам есть одновременно закон и его исполнение. До конца исполнить заповеди не мог никто, кроме Христа, потому что Он – носитель закона в Самом Себе. В Нем преизбыточествует благодать, которая покрывает умножающийся грех и ставит ему пределы. Сквозь эти пределы человеческая природа как бы выхватывается из «смертельных объятий греха» для возрождения и соединения с божественной природой во Христе, чтобы человек приобщился вечной жизни в общении Троих – Отца, Сына и Святого Духа.

МУЧЕНИЯ СВЯТОЙ ПАРАСКЕВЫ

Человека, который не прощает согрешившему против него, Господь передаст «истязателям» до тех пор, пока он не научиться прощать (ср. Лк 12:58-59). Другой возможности жить вечно у человека нет и не будет. Почему способность прощать, чтобы жить вечно, связана с «истязаниями» и человеческими страданиями?

Святая мученица Параскева жила во втором веке. Она родилась в христианской семье и выросла в вере. Став взрослой, она раздала все причитающееся ей имение и стала проповедовать Христа. Это было во времена императора Антония, гонителя христианства, который призвал Параскеву и, требуя отречения от веры, предал на мучения. Мучения святой Параскевы в ее житии описываются подробно и с характерными особенностями: ей одели раскаленный шлем на голову, а потом бросили в накаленную до крайне высокой степени печь. Господь уберег святую от страданий и смерти, и когда ее мучитель, император Антоний наклонился, чтобы посмотреть, что с ней происходит, она плеснула ему в глаза несколько капель раскаленной массы. Император ослеп, но потом был исцелен Параскевой, и видя ее непреклонность, отпустил мученицу. Она проповедовала в другом месте и опять подвергалась мучениям. Так продолжалось до тех пор, пока мучители не довели свое дело до конца, обезглавив святую Параскеву.

Жития святых – это особый жанр христианской литературы. Жития не приходят к нам неизвестным путем, но их хранит и доносит до нас Церковь. Поэтому, слушая житийные рассказы, и, конечно, доверяя написанному, надо быть внимательными к тому, как мы их воспринимаем. Житие – это икона, говорящая нам не столько об исторических событиях, которые можно было видеть и в которых можно было участвовать, сколько о вещах, которые, как икона, отображают вневременную духовную реальность и не зависят от «срока давности». Восприятие жития святого связано с определенным духовным состоянием, в котором пребывает человек. Читая его, мы как бы ощущаем присутствие святого и взираем на его икону. А мучения, на которые обрекают исповедников веры, - это образ очищающих страданий, через которые в духовном смысле должен проходить всякий человек.

Что такое «раскаленный шлем», который, как говорится в житии, одели Параскеве на голову? Голова человека – это средоточие мысли и разума. В ней протекает деятельность мозга, через голову человека приходят разнообразные помыслы, не всегда положительного содержания, а часто побуждающие к поступкам греховного характера. «Раскаленный шлем» – это как бы испытание нашей разумной способности и мозговой деятельности: в каком направлении она протекает. Голова испытывается жаром раскаленного шлема, в результате чего физически было бы невозможно выжить. Читая житие Параскевы, мы не можем себе представить, чтобы человек остался жив в такой ситуации. Для обычного человека – это смерть. Но Параскева выжила. О чем это говорит? – Святая не принимала помыслы и смогла пройти испытание огнем. В своем разуме и мыслях она твердо держалась веры во Христа, НЕПРЕРЫВНО ее исповедуя и ни на мгновение не предавая Господа. Поэтому, согласно житию, она осталась жива. Древним христианам, наверное, это было более понятно, и они не пытались представить себе раскаленный шлем на голове женщины, понимая, что это назидательное иносказание. Восприятие подобного события из жития дано для понимания: мало кто смог бы духовно «выжить», если бы нашу голову, разум и мысли, то есть то, чем мы живем, испытали жаром «раскаленного шлема». То же самое касается остальных частей человеческого тела.

Параскева была брошена в огонь и выжила там телесно, потому что посвятила все члены своего тела Христу. Христос – Бессмертный Бог, Которому не может повредить тление, огонь, вода или какая-то иная напасть. Она выжила, потому что НЕПРЕРЫВНО была с Христом, а Христос с ней. Она каждый миг своей жизни посвящала Ему, начиная с того момента, когда отдала все свое имение и посвятила жизнь проповеди Христа. Это житийное описание дает нам понять, что человек выдерживает испытание огнем и всякое иное испытание, когда в нем живет Христос (см. Гал 2:20), Который оградит от опасности и выведет нас из огня неповрежденными.

Совсем иное дело император, язычник и гонитель христиан, который пришел удостовериться, что мученица уже умерла или готова отречься от Бога, чтобы прекратить свои страдания. Только он посмотрел в пекло, как мы уже говорили, в его глаза попали раскаленные капли, и он ослеп. Если к этому относиться критически, то мы ничего не поймем: странный поступок – сначала святая ослепила императора, а потом сама исцелила его от слепоты. Забыв о принципе иконы, мы часто обращаем житие в обычное чтение. Тогда в нем многое останется непонятным. Император поинтересовался, что происходит в печи с той женщиной, которую предал на мучения за Христа. Тем самым он предоставил свои органы зрения для глумления и противления Богу. Он использовал данную ему Богом способность видеть ПРОТИВ Христа, надмеваясь над Ним, и потому был ослеплен святой исповедницей. Далее последовало исцеление, чтобы вразумить его, показав подлинную Христову силу. Это исцеление имеет евангельский характер – Господь Сам исцелял людей неверующих, язычников и иудеев, даже тех, которые противились Ему и гнали Его. Он исцелял, чтобы дать человеку шанс раскаяться и чтобы впредь он использовал свои физические способности во славу Божию, а не против нее. Что стало с императором дальше, неизвестно. Остался он таким же, как и был, гонителем христиан, или что-то в нем изменилось, житие нам не говорит. Но, по крайней мере, он перестал мучить святую Параскеву и отпустил ее.

В рассказе о мучениях святой Параскевы есть подлинная духовная суть, которая может принести несомненную пользу, когда житие святой воспринимается как икона. Были другие мучения, на которые предавали Параскеву, затем она была обезглавлена, и наступила смерть. Произошло то, что должно случиться с каждым человеком, и святая умерла мученически, продолжая исповедовать Христа. Физическая смерть все равно настигнет человека, кем бы он ни был. Это преодоление греха падшей природы. Умирая, человек приближается к вечной жизни, но никто не придет к воскресению в том теле, которое подвержено искушениям и соблазнам, болезням и смерти. Испытание мученичества – образ очищающих страданий, которые «выжигают» в человеке склонность к греху и его последствия.

Есть притча, говорящая о человеке, которому был прощен большой долг. После этого, будучи прощенным, бывший должник пошел и, требуя отдать малое, стал душить того человека, который был немного должен ему самому. Когда государь, простивший большой долг, узнал об этом, то вновь призвал своего должника и отдал его истязателям, пока тот не вернет весь долг. В повествовании этой притчи подчеркивается воспитательное значение истязаний и мучений, которые в прямом и переносном смысле сопровождают человека в его жизни и вместе с ней должны были бы закончиться. Но если, проходя искушения, соблазны и последующие мучения, если сквозь «огонь печи и раскаленный шлем» человек не увидит самое главное – живое присутствие Христа и не примет Его в своей жизни, то она пройдет бесполезно, оставив неопределенность и пустоту как преддверие духовных истязаний и мучений. Человек будет «истязан» до тех пор, пока не обретет способность прощать, любить, быть в братских отношениях с людьми и не восстановит свое подлинное человеческое лицо во Христе.